Суд над Никола Фуке
До этих пор мы говорили все больше о юном Людовике XIV— о его детстве, об образовании, которое он получил.
Теперь пришло время поговорить о Людовике, как об «абсолютном монархе».
Итак… начнем с самого термина «абсолютная монархия». Под "абсолютной монархией" мы привыкли понимать некий стиль правления, характеризующийся деспотизмом и вот этим вот из римского права «princeps legibus solutus est» («Государь не связан законами»).
Таким образом, абсолютная монархия изначально воспринимается нами как некая система произвола… даже тирании, тогда как все в действительности вовсе не так просто.
Начать, видимо, надо издалека.
Многажды мне (и я думаю, что вам тоже) встречалась в художественной литературе фраза, которой заканчивались королевские грамоты. Звучала она так: «Такова наша воля».
Меж тем перевод этот не вполне точен.
Французский историк Франсуа Блюш, специалист по истории Франции XVII-XVIII веков, автор нескольких книг, пишет в своей книг «Людовик XIV»: «Со времен Карла VII грамоты королей заканчивались выражением: «Такова наша воля». Наши предки, для которых латынь не была чужим языком, читали: «Placet nobis et volumus» («Это наша сознательная воля»). Они видели в этой формуле решение короля, заранее обдуманное, а не его каприз. Так же не колеблясь они переводили monarchia absoluta — совершенная монархия».
Разумеется, власть Людовика, начиная с середины его правления, была велика. Разумеется, он принимал законы, во многом исходя из собственного представления о справедливости.
Но неверно было бы утверждать, что он управлял государством без оглядки на «верховные» законы. Больше того, он не был деспотом.
За примерами далеко ходить не надо. Один из них я приводила уже в статье "Людовик XIV: правда или вымысел?"
Тут процитирую коротко:
«В апреле 1671 г. на заседании Королевского совета Кольбер продолжал в резкой манере настаивать на своем уже после того, как король объявил о не устроившем министра решении по какому-то вопросу (вероятнее всего, речь шла об урезании бюджетных ассигнований на опекавшийся Кольбером военный флот). Людовик не возразил ему, чтобы не спровоцировать Кольбера на еще большую горячность. Но через два дня он послал ему записку с суровым выговором: «Впредь, после того, как я выслушаю Ваши доводы и объявлю о своем решении, я уже не желаю слышать никаких возражений». «Разнос» подействовал так, что еще через два дня королю понадобилось послать Кольберу новую записку успокоительного характера». (В.Н. Малов «Людовик XIV: опыт психологической характеристики».)
Жан-Батист Кольбер, министр финансов с 1669 г.
Вы понимаете, да? На дворе абсолютная монархия. Во дворце — «абсолютный» монарх-деспот. И вот вам такое документальное свидетельство.
Или вот еще один случай. Всем известна (хотя бы и из художественной литературы и кино) ненависть, которую Людовик испытывал к Фуке.
Насколько эта ненависть оправданна, давайте сегодня оставим за пределами обсуждения. Но никто, я думаю, не будет спорить, что будь власть короля так велика, как утверждают "знатоки абсолютизма", ему достаточно было бы выразить пожелание – и Фуке казнили бы не мешкая.
А между тем…
Суд над Фуке длился три года (!!!). Три года королевские обвинители обвиняли, а Фуке — защищался. Он отказался от адвоката и защищал себя сам. Предъявлял документы, убеждал судей в своей невиновности. И... частично убедил.
«Несмотря на давление властей, торопившихся с вынесением обвинительного вердикта и смертного приговора, суд принял только два пункта из списка обвинений, предъявленных опальному суперинтенданту. При этом было отвергнуто главное из них: обвинение в государственной измене и подготовке вооруженного восстания против короля. В качестве наказания за относительно мелкие провинности, в которых Фуке все же признали виновным, суд избрал ссылку. К изумлению обвинителей и королевской администрации, общество (по крайней мере его элита, о чем имеются документальные свидетельства), поначалу воспринимавшее Фуке вполне критически, спустя три года почти полностью перешло на его сторону и с восторгом приветствовало решение суда. Для молодого Людовика XIV в начальном периоде «личного царствования» это оказалось чувствительным унижением, которого он не простит судьям никогда». (Питтс Винсент. Коррупция при дворе Короля-Солнце. Взлет и падение Никола Фуке».)
Попытайтесь представить себе эту ситуацию и «примирить» ее со своим представлением об «абсолютизме».
Ни для кого тогда не являлось секретом отношение Людовика к Фуке.
В исключительной степени об этом осведомлены присяжные, которые, как вы понимаете, в случае, будь Людовик тираном, плюющим на законы, рисковали не только своим положением, но и своей жизнью.
И тем не менее… три года слушалось дело Никола Фуке. И в итоге:
«… Первый докладчик на суде Ормессон главную ответственность за финансовые злоупотребления возложил на Мазарини. Он признал, что быстро нажитые состояния подозрительны в принципе, но отклонил обвинения Фуке в воровстве казенных денег, признав лишь наличие упущений в управлении финансами страны. Ормессон не нашел и оснований для обвинения подсудимого в тяжком преступлении — «оскорблении Величества». Результаты голосования судей не отвечали надеждам короля и Кольбера: 9 голосов было подано за смертную казнь и 13 — за ссылку. Людовик XIV, по словам поэта Жана Расина, в день объявления приговора сказал Луизе де Лавальер: «Если бы его приговорили к смертной казни, я бы дал ему умереть» («Дипломатия Людовика XIV», Ю.В. Борисов)
Оливье д'Ормессон, первый докладчик на суде над суперинтендантом Фуке
Людовик мечтал стереть Никола Фуке с лица земли. Принятое судом решение было не просто неприятно ему. Оно воспринималось монархом, как унижение его королевского достоинства. И все-таки суд принял то решение, которое считал справедливым.
(О том какое давление оказывалось на судей Кольбером и как отразилась на их судьбах их принципиальность и готовность остаивать свои убеждения до конца, я расскажу позже). А сейчас давайте просто признаем: власть короля не была безмерна. Будь она безгранична, ни о каком трехлетнем процессе над суперинтендантом и речи бы не шло.
В конце концов, примеров того, как короли расправлялись с неугодными им подданными, не счесть. И многие из этих примеров относятся к временам, когда об «абсолютизме» еще слыхом не слыхивали. Помните же, да, маршала Бирона при Генрихе IV? Или герцога де Монморанси и Ришелье? Или — чтобы уже совсем приблизиться к теме — историю Франциска I Валуа и финансиста Жака де Санблансе?
Да, в этой истории с Фуке Людовик продемонстрировал не самые лучшие свои качества. Он нарушил один из "негласных" королевских законов, согласно которому короли могли вмешиваться в судебный процесс и изменять решение судей, "используя право юридического приоритета королевского решения над судебным", но только затем, чтобы смягчить приговор.
Людовик же настоял на его, приговора, ужесточении. "Ссылаясь на «государственные интересы» (les intérêts de l’etat), король потребовал заменить ссылку пожизненным заключением".
И долго еще это несправедливое решение, эту победу в Людовике Человека над Королем будут вменять ему в вину.
댓글